Сознание, язык, эволюция: научные аспекты

[psychochronic]

http://www.lrc-press.ru/table/burl1.pdf
С.А. Бурлак
(ИВ РАН, Москва)
Алгоритм происхождения человеческого языка
Проблема происхождения языка, издавна занимавшая умы людей, в последнее время стала необычайно популярной, что связано прежде всего с накоплением за последние полвека значительного количества данных разных наук (антропологии, археологии, генетики, лингвистики, нейроанатомии и нейрофизиологии, психологии, этологии и др.), так или иначе проливающих свет на эту проблему.
В настоящей работе предлагается общая схема развития человеческого языка из дочеловеческой коммуникативной системы. Предки людей, видимо, обладали целым рядом способностей, явившихся преадаптациями для развития коммуникативной системы. Прежде всего, они, вероятно, были животными общественными, соответственно, стремились побуждать сородичей к тем или иным действиям, используя не прямое физическое воздействие, а коммуникативное поведение. Далее, они должны были обладать способностью запоминать результаты актов коммуникации, в которых они сами не участвовали (а были лишь сторонними наблюдателями), способностью перенимать поведенческие навыки, а также "теорией ума" – способностью понимать (до некоторой степени) ментальное состояние окружающих. Самой же, на наш взгляд, главной преадаптацией была способность пользоваться неврожденными сигналами, изобретая их "по ходу дела", для сиюминутных нужд. Все эти способности отмечаются у современных человекообразных обезьян, следовательно, с большой вероятностью они имелись и у ранних гоминид.
Мощный прогресс в развитии коммуникативной системы гоминид был связан, видимо, с тем, что после масштабных климатических изменений возникла необходимость освоения новой экологической ниши, к которой гоминиды не имели необходимых специализаций. Путь анатомо-физиологического приспособления к новым условиям оказался тупиковым; больший успех принесло совершенствование таких имевшихся характеристик, как передача поведенческих навыков внегенетическим путем, орудийная деятельность, способность делать выводы из наблюдений за окружающей действительностью, а также социальная организация, обслуживавшаяся коммуникативной системой. Таким образом, отбор благоприятствовал развитию (в числе прочего) успешности коммуникации, что и привело в итоге к появлению вида, высокоспециализированного в области коммуникации – человека разумного.
Отбор на эффективность коммуникации давал преимущество тем группам, члены которых были склонны запоминать однажды созданные сигналы и затем повторять их для обозначения сходных ситуаций (соответственно, детеныши в таких группах должны были в большей степени, чем в других группах, иметь потребность в выучивании сигналов). Тем самым, общее число сигналов постепенно накапливалось, а их иконичность в результате ритуализации (следствие многочисленных повторений) утрачивалась, что превращало их в знаки-символы. Накопление же знаков-символов приводит с неизбежностью к тому, что в каждом таком знаке выделяются своего рода "опорные компоненты" – немногочисленные и легкозапоминающиеся конструктивные элементы знаков (так же развивались иероглифы в Китае и Месопотамии). С момента разложения знаков на такие элементы возникает возможность выучивать их с первого предъявления (как это делают дети). Кроме того, накопление знаков с какого-то момента начинает давать возможность создавать новые знаки не на базе реальных ситуаций, а на базе уже известных знаков, несколько модифицируя их. Запоминание некоторого количества пар знаков, таких, что один из знаков в каждой паре является модификацией другого, дает возможность обобщить модификацию и применять ее впоследствии для создания новых знаков. Именно это делает коммуникативную систему "достраиваемой", дает возможность, зная небольшое количество исходных знаков и правил модификации, создавать неограниченное количество новых сообщений, что, на наш взгляд, и знаменует собой переход от "дочеловеческой коммуникативной системы" к собственно языку.
Отметим, что этот алгоритм может быть реализован на любой субстанции – жестовой, мимической, звуковой и др. Модификации могут состоять как в изменении самого знака, так и в добавлении к нему другого знака. Первые приводят в дальнейшем к возникновению морфологии, вторые – через обобщение правил, связывающих знаки в рамках одной цепочки, – к синтаксису (который далее, путем грамматикализации, также может порождать морфологию). Как показывают исследования, для возникновения зачатков синтаксиса достаточно наличия в репертуаре нескольких сотен знаков.
Переход от жестово-мимической коммуникации (где звук играл лишь вспомогательную роль) к звуковой был связан, видимо, с тем, что орудийная деятельность и коммуникация стали мешать друг другу. С какого-то момента выигрыш стали получать те группы, члены которых по возгласу, предшествующему собственно коммуникации и служащему лишь для привлечения внимания, стали лучше прочих "угадывать", что же именно будет сообщено. В результате ритуализации звуковые сигналы освободились от эмоциональной составляющей и смогли
перейти под волевой контроль, для которого были использованы те же зоны мозга, которые управляли действиями руки (заметим, что связь между речью и движениями рук существует и поныне, проявляясь в непроизвольной жестикуляции, сопровождающей говорение). С этого момента формируется способность к звуковому подражанию и появляется возможность создания и накопления звуковых неврожденных сигналов (при сохранении некоторого количества врожденных звуков – таких, как, например, плач или визг ужаса). Очевидно, переход к звуковой коммуникации произошел до появления человека разумного: в противном случае наш вид не имел бы столь выраженных анатомо-физиологических приспособлений для звучащей речи.
Развитие языка было, по-видимому, тесно связано с развитием у гоминид способности к умозаключениям на основе наблюдений. Если особи склонны делать выводы, наблюдая (в числе прочего) за поведением сородичей, преимущество получат те группы, члены которых будут сопровождать свою деятельность некоторыми специальными действиями, дающими возможность делать такие выводы более эффективно. Соответственно, в таких группах будет развиваться особый жанр коммуникации – комментирование (у современных обезьян оно отмечается лишь крайне редко, у детей же составляет значительную часть языкового поведения). Его развитие приводит к появлению нарратива.
Изложенная гипотеза имеет несколько следствий. Так, она предполагает, что язык человека разумного – это не уникальное с самого начала творение эволюции, а лишь наиболее успешный вариант из множества конкурировавших. Кроме того, вероятно, что именно развитие коммуникативной системы, создавая все бОльшие возможности для планирования будущего (создание таких возможностей – общее свойство всех коммуникативных систем), дало мощный импульс развитию орудийной деятельности.
http://www.lrc-press.ru/table/burl1.pdf

[adada]

Светлана Анатольевна -- нескрываемый и ни от кого не скрывающийся лингвист! )

Ее вклад в теорию глоттогенеза уже сейчас велик, а с каждым годом, вероятно, будет и еще более расти.
Но гипотезам лингвистов, программистов, экономистов, как мне кажется, всегда будет присуща характерная линейность (не будем смешивать ее с прямолинейностью). Она определяется как спецификой профессий ученых этих направлений, так и акцентуацией языка как мыслительной и (или) коммуникативной функции.

Но если мы будем придерживаться взглядов школы, называющей и определяющей язык человека практическим сознанием, то есть считать язык и сознание уникальным видоспецифическим феноменом -- нам придется допустить существование в эволюции этого феномена также и выраженно нелинейный фактор.

Мышление является, фактически, лицевой стороны "Луны", доступной нашим непосредственным наблюдениям. Тогда как сознание занимает в этом метафорическом комплексе место обратной, "темной" стороны личности человека.

Сознание способно не только сотрудничать с мышлением, но и вести какую-то собственную игру. Эта амбивалентность наблюдается также и почти всегда в языке человека и, кажется, никогда -- в "языке" и "сознании" прочих животных.

По этой причине, главных открытий в области глоттогенеза нам все-таки следует ожидать от психологов или от тех, кто будет активно использовать психологические парадигмы.

[psychochronic]

Не понимаю, к сожалению, что такое "нелинейный фактор в эволюции". Не поддающийся причинному объяснению, что ли?

[adada]

[psychochronic]

[adada]

[psychochronic]

[adada]

[psychochronic]

Чёрт его знает, я совсем запутался...

[psychochronic]

[psychochronic]

[adada]

[psychochronic]

Вы, adada, вконец обленились.
Тему http://www.paleo.ru/forum/index.php/topic,3830.0.html пустили на самотёк.
Прям не знаю уже, чо про Вас и думать(-:

[adada]

Да, спасибо, надо будет нырнуть!

Не помню, цитировал ли я здесь Шаова?

[ethedgeFoendy]

А как вам понравится ответ, что сознание человека - это и есть сознание эволюции.
Эволюция - это не просто процесс. Это некоторая, так сказать, "процессуальная", диахроническая система. Я такой тип систем называю "диахронами".
Так вот, человек как человечество, так и индивид - это компонент такой системы. Это её орган, призванный поднять эволюцию на новый уровень, на уровень, скажем, осознанной, управляемой эволюции. У человека, как материально-информационного компонента эволюции, есть информационный компонент - сознание. Это и есть сознание самой эволюции. До появления человека и общества сознания у эволюции не было. Она была стихийной и самонеосознаваемой.С появлением человека, оно, сознание, появилось.

[adada]

[psychochronic]

Таки проговорился Адада!
Давно пора было.

[adada]

Пардон, забыл предпослать своему сообщению эпиграф из Левитанского, как-никак моего земляка.
Вот он:

Мне нравится иронический человек.
Он, в сущности - героический человек.
Мне нравится иронический его взгляд
На вещи, которые вас, извините, злят.
<...>
Но зря, если он представится вам шутом.
Ирония - она служит ему щитом.
И можно себе представить, как это щит
шатается под ударами и трещит.
<...>
Когда же свеча последняя догорит,
а пламень небес едва еще лиловат,
смущенно - я умираю - он говорит,
как будто бы извиняется - виноват.

[AliGor]

Адада

[mqm]

До сих пор нет четкого определения шизофрении.

Сознание без мышления невозможно?!
Эмпирия говорит, что возможно. Шизофреник, в крайней степени разложения своего мышления являет образчик того, что сознание ни есть мышление. Тем более не язык.
При подсознательной коммуникации, больной выдаёт эмоции, что у него "сломан" компьютер по "управлению" словами. Буквально. Он об этом знает.

[adada]

Мышление есть специализация нервных клеток, присвоенная им эволюцией. Но принадлежит она не единичной клетке, а их констелляциям, необходимо включающим в себя связи между нейронами. "Механически" мышление сводится к образованиям и модификации этих связей.

Информационно такие связи выражаются в сигналах. Одна связь -- одна реакция -- один сигнал.
Язык возникает на той стадии развития нервной структуры, когда одной связи начинает соответствовать более чем один сигнал. Свойство это -- не только энергетически затратное, но для отдельно взятого организма и весьма рискованное ("шизофрения"). Но в масштабах вида -- одного вида! -- оно оказалось конструктивным и достаточно быстро, в течение пары миллионов лет, закрепилось.

Именно это свойство, этот феномен и предлагается впредь именовать, полагать и считать сознанием. Как бы оно ни было нынче слито с мышлением.

+
Прошу прощения за задержку с ответом -- уведомление о новых сообщениях в почту почему-то своевременно не поступило.

[mqm]

[AliGor]

Я бы вообще сказала, что мышление идёт за счёт сознания.
Если брать нервную ткань, в частности, нейроны, то они как раз создают ту физиологическую массу, имеющая определённую функцию и не одну.. (осознавать..и т.д)Сознание -это нефизический параметр ,определяющий работу мозга(нормально ли функционируе или нет).. Его нельзя пощупать как таковое..
а мышление-это способность сознания варьировать, группировать, комбинировать,создавать,придумывать ..ну и т.д..

[Землянин]

Много терминов в цивилизации, одни придумывают для людей, такие же для машин или для животных... так понимаю в попытках обозначить исключительность человека...

Сознание, это монитор ввода, вывода или результата, своего рода монитор, как у компьютера... мы можем им пользоваться, т.е. комментировать обработку информации в своей голове, а можем не комментировать, самой обработке от этого не тепло не холодно...
Во всех вариантах обработкой информации, если выражаться в традиционных терминах, занимается подсознание...

[adada]

До тех пор пока она научно не отвергнута, я склонен придерживаться теории или хотя бы гипотезы имманентной, органичной связи сознания и языка.
Мы говорим Сознание, подразумеваем -- язык, мы говорим Язык, подразумеваем -- сознание. :)

Кто опирается на иную концепцию, может существовать параллельно с ададой, турбулентно не смешиваясь. :))

Так вот, исходя из положенного, я обязан качественно различать все те признаки, что выше сопоставлены мышлению, и те, что приходятся на долю сознания. Множество видов обладают достаточно развитой нервной системой со специализированными нервными клетками, посредством которой осуществляется управление поведением организма. То есть, мышление. (В скобках: бессознательное.)

Чем сложнее организованы нейронные системы -- тем сложнее и выше уровень мышления. Резких граней между уровнями нет, их отличия, преимущественно, качественные.

Эволюционный скачок происходит, когда нейронным констелляциям за каким-то чертом пару миллионов лет назад довелось переусложниться до такой степени, что продукт их деятельности стал носить выраженно стохастический, вариативный, вероятностный характер. Для мышления будто бы и излишний.
Внешне это выразилось в появлении языка и речи, которым свойственны точно такие же признаки, способность производить из одних и тех же посылок среды и на основе примерно одинаковых реакций на эти посылки практически неограниченное количество образов.

Можно спорить о задачах, решаемых Природой таким скачком, но бесспорен результат, к которому она пришла: возник вид, обладающий уникальными свойствами индивидуальных нейронных систем. (В скобках: не растиражированных.)

Со временем эти свойства станут доступными для изучения нейрофизиологами, а пока единственно доступным инструментом остается психология. Если угодно -- палеопсихология, психология переходного периода времён "между волком и собакой", между протоантропом и палеоантропом.